Было хрупко и в конце концов разбилось, 
Как упавший со стола, бокал хрустальный. 
В этом мире между ними не сложилось, 
И сбежали друг от друга в виртуальный. 

Вроде легче там, в глаза уже не смотришь 
Да и голоса дрожащего не слышишь 
Только мысли, ношу тяжкую, не сбросишь. 
Только чувства через статус не опишешь. 

День рождения, как повод "для свиданки". 
Дальше снова бег по замкнутому кругу. 
Время, вывернуло души наизнанку 
Отдаляя их все больше друг от друга. 

Замелькало все в экранном тусклом свете 
Кто-то врал, а кто-то это "лайкал". 
Социальные - они, по большей части, СЕТИ 
Социального в них нынче "кот наплакал". 

И устав искать всех бед своих причины, 
Средь чужих примеров, опытов и практик, 
Так и сгинули они людской пучине 
Бесконтактного общения ВКонтакте.     

Разбежались двадцать лет
По воде кругами.
На вопрос: "Везло ли мне ?"
Разведу руками.
Школьницы, сокурсницы,                                              
Не туманят разум.
И Всевышний - умница:
Не дает все сразу.

Горести, страдания,
Разве дело в этом.
Знал бы все заранее,
Мог бы стать поэтом.
Да только песням глупеньким                                         
Не внимают дамы.
Видно стали умными.
Повзрослев так рано.

На цветах гадание:
Любит иль не любит.
Первое признание,
Кто ж его забудет.
Сам не свой от радости     
Провожал до дома.          
И в минуты слабости        
Ревновал к другому.        

Не хочу, как было, я       
Завлекать подружек.        
Им созданьям миленьким     
Я навряд ли нужен.         
Кружатся, вращаются        
У судьбы во власти.        
Все найти пытаются         
В злобных деньгах счастье. 
                                       
Я бреду по улице           
Майским днем, погожим.     
День от солнца щурится,    
Как мы с ним похожи.       
Тень бежит за мною вслед,  
Где-то под  ногами.        
Разбежались двадцать лет   
По  воде кругами...       

В пустом вагоне электрички
Она сидела у окна.
С лицом довольно симпатичным
И на фигуру не дурна.

Эх, мне такую бы да в музы,
Чтоб забелить весь черный цвет,
А то в душе столетним грузом
Повисли двадцать девять лет.

Но боже мой, какой я робкий,
Что буду до конца пути.
Сидеть, уставившись в заколку
И к ней бояться подойти.

Следить как локон непослушный
Ее щекочет по щеке.
Она его рукой за ушко...
Ага, колечко на руке.

Вот я смятеньем обуянный,
Уже ревную не любя.
Нет палец тот не безымянный
На мысли я ловлю себя.

Ее движения изящным
Великолепием полны.
Она о страсти настоящей
Должно быть часто видит сны.

Но кто она, предел мечтаний
Или изысканный пустяк.
Ах, я в разрез своих желаний
Не в силах сделать первый шаг.

Быть может ей сегодня грустно
И одиноко, как и мне.
И также смешанные чувства
Мелькают тенями в окне.

А может быть, как раз напротив,
Сюжет ее судьбы простой.
И в планы девичьи не входит
Пока общение со мной.

Но что ж я, черт возьми, гадаю.
Зачем я мучаю себя,
Когда для счастья не хватает
Всего лишь малого огня.

И сквозь стеснения преграду,
С надеждой: "Может повезет..."
  - Мадам, позвольте, я присяду?
  - Вали отсюдова, козел!

Что мне СПИД и наркомания.
Есть болезни пострашнее их.
Вирус бракосочетания -
Болен каждый после двадцати.
Заражаются по-разному.
Через книги, через видео
И, конечно, если кто-то вдруг
Забрюхател непредвиденно.

Пр.
Вирус бракосочетания -
Во, болезнь неизлечимая !
Но с истоков мироздания
Нами всеми так любимая.

II.
Те кто болен рвут и мечутся.
Все себя пытаются спасти.
Но пилюлями та дрянь не лечится,
А сама собой проходит к старости.
Тем, кто болен той проказою,
Надевают для отличия "кольца верности".
Эпицентр, кстати, где-то в Азии,
Там есть даже вирусы гаремности.

Пр.
III.
Можно, в общем-то, ввести в себя
Вирус бракорасторжения.
Полегчает, но потом опять...
Плюс оплата за лечение.
Алименты вещь не хилая,
Дабы шансы всем уравнивать.
Чтоб болел и до могилы ты
Не пытался выздоравливать.

Пр.

Есть враги и есть друзья,     
И не может быть иначе.            
И живет судьба моя,                
То смеясь, то горько плача    
За бедой опять беда,                                               
Вновь и вновь ко мне приходит.  
Жаль ее ты, как погоду,                  
Не предскажешь никогда.                

Мы когда-нибудь поймем, 
Что про нас наговорили.
И друг-другу мы с тобой
Поклянемся, что любили
Звезды прекратят светить,
И затопят землю воды,       
Но взбесившейся природе,    
Наше счастье не разбить.    

Дни пройдут, пройдут года.  
И исчезнет боль изгнанья.   
Только счастьем никогда     
Не окажется прощанье        
И раскаяться пора:          
Зря мы, дескать, согрешили, 
Мы же страстно так любили,  
Но окончена игра...

Птицы, поющие мне свои сладкие трели,
Танец лесного ручья в перезвонах капели.
Ветер, на бал приглашенный царем Листопадом,
Береза, что хвастает клену новым нарядом,
Снежинки, летящие в руки мои с высоты -
Все это ты, моя прелесть, все это ты.

Сотни стихов, пересказанных мною на память,
Тысячи слов о любви - не убрать, не добавить,
Ни кем не разгаданных таинств любовных объятий
И несколько пуговиц на крепдешиновом платье...
Застегнутых стражей, почти неземной красоты -
Все это ты, моя радость, все это ты.

Горечь вина и едкость табачного дыма,
Улыбка, что склеена с помощью красок и грима,
Душа, словно зеркало битое, склеена снова,
Способна любить и к новым потерям готова...
Жаль, больно глазам от горящего ярко огня -
Все это я, как ни странно, все это я.

Только с тобой от кого-то опять мы зависим.
Нет телефонных звонков и отправленных писем.
Нет поцелуев, объятий, свиданий, букетов...
Нет ни закатов, ни встреченных вместе рассветов.
Слепы наши очи, сердце не слышит и губы немы
Все это мы, так уж вышло, все это мы.

Давай, круши этот храм,
Он неумело был мною построен.
Раз не сложилась игра,
Давай на реальность глаза мы откроем.
Ты еще молода,
Через месяц тебе только тридцать.
Спасешь ты себя без труда,
Если сможешь влюбиться.
        
Давай, целуй всех подряд,
Да так, чтобы стекла в подъездах звенели.
И не давай остывать
Ты своей широкой постели.
Ищи своего одного,
Такого, чтоб был на меня не похожим.
Таких на земле миллион;
Можешь с каждым прохожим.
         
Давай, полной грудью вдохни,
Смотри сколько жаждущих нежного тела.
К любому из них подойди,
Он сделает все, что ты захотела.
Давай, поиграй с ним в игру,
Которую ты называешь любовью,
А я... а я посмотрю,
Как он справится с болью.
         
Давай, допивай свой бокал,
И, напослед, на меня ты не висни.
Я и так отобрал,
Лучшие годы твоей юной жизни.
Мы виноваты с тобой,
Что юность на глупость свою променяли.
Думали это любовь...
Всего лишь играли.
         
Давай, круши этот храм,
Он неумело был мною построен.
Раз не сложилась игра,
Давай на реальность глаза мы откроем.
Ты еще молода,
Через месяц тебе только тридцать.
Спасешь ты себя без труда,
Если сможешь влюбиться.    

I.
Я спою тебе, если ты слова запомнишь к песне.
Я спою тебе, хоть и грустно мне сейчас, хоть тресни.
Я спою о том, как теряется надежда,
Рвется словно старая одежда
То, что называется "любовь".

Пр.
У поэта две мечты:
Лишь поэзия и ты.
Но одна из них ушла,
В след за ней другая...
Вянут нежные цветы,
И горят мои мосты,
И так хочется сбежать,
А куда - не знаю.
         
II.
Я в твоей судьбе ничего давным-давно не значу.
Нет обид сильней, но мужчины, все равно, не плачут.
Для меня пустяк, сколько было лжи, а сколько правды,
Если я тебя получше знал бы,
Все сложилось бы не так.

Пр.

III.
На моем пути стеночка воздвигнута крутая.
Штурмовать ее - сто процентов шею поломаю.
Режет душу стих, но где тебя проймешь
Раз ты хохочешь,
Отступлю я, коли ты так хочешь,
Ведь эта стенка - дело рук твоих.

Пр.

I.
А на часах опять горит ноль-ноль.
Как только  полночь, так на сердце боль.
Я докурю и разберу кровать.
Что мне остается, только лечь поспать.
         
Пр.
Вот, снова день прошел, он не повторится.
Вот, в тишине ночной замолчали птицы.
Мы о любви своей снова не сказали.
Мы долгожданный день даром потеряли.
         
II.
Только не клонит почему-то в сон.
Да, так бывает, если ты влюблен.
Да ты влюблен, ну а что ж она...
Ангел во плоти, похититель сна.

Пр.

III.
Вот, и стучит уже в окно рассвет.
Громко будильник заорет: "Привет !!!"
Я поднимаюсь, хоть мешает лень,
Что ж поиграем, долгожданный день.

Пр.

Женщины - книги, и я их листаю.
Бывают с картинками и без них бывают.
Бывают с содержанием, бывают без него,
Бывают, где на первой же странице эпилог.
     
Они, как и книги, различны по жанрам.
Бывают попроще, бывают жеманны.
Есть "на любителя", бывают для всех,
Но каждая, в тайне, верит в успех.
         
Милое личико, стройные ножки,
Это для них, как для книги обложка.
На суть не влияет, но тонкость одна,
У красивой обложки выше цена.
         
Женщины - книги, и я их читаю.
Бывает, что их иногда понимаю.
Но чаще - откроешь одну из тех книг,
Рискнешь прочитать и сломаешь язык.
         
Но книгу свою я читаю взахлеб.
Я сам дописал в нее несколько строк.
В ней тысячи глав, миллионы страниц,
И мысли о ней не имеют границ.

Запираю душу на замок
Хватит, в ней достаточно полазили.
И наполнить я ее не смог,
То ли бог не дал, а то ли сглазили.

Запираю сердце в сундучок.
Хватит ему бить, любвеобильному.
Но его я не виню ни в чем.
Оно ж бессильное, оно ж бессильное.

Заключаю голос в тишину,
Заключаю в плен гитарный бой.
И троим я больше песен не спою...
Ни одной, ни одной.

Завяжу на память узелок,
Туго, чтоб до смерти не распутался,
Чтобы никогда забыть не смог,
Как искал любовь и, в ней запутался

Закрываю ротик на замок.
Болтовня в пустую - дело прошлое.
Поначалу круто, а потом...
Ничего... хорошего.

Да, наполнить душу я не смог,
То ли бог не дал, а то ли сглазили.
Так что запираю на замок.
Хватит, в ней достаточно полазили.

Какая нелепость - любить безответно тебя.
Какая нелепость - болеть ежедневно тобой.   
Какая нелепость - стихи для тебя сочинять.
И верить, что ты, все еще, восхищаешься мной.
         
Какая нелепость - мечтать о тебе по ночам.
Какая нелепость - ждать телефонных звонков.
Гладить тебя по бархатным, нежным плечам.   
И верить нелепо в реальность приснившихся снов.
         
Какая нелепость хранить в своем сердце огонь.
Чтоб об него мотыльки обжигались в ночи.
Пытаться заставить другую играть твою роль,
А после, тебя ревновать без особых причин.
            
Какая нелепость - любить безответно тебя.
Какая нелепость - болеть ежедневно тобой.   
Какая нелепость - стихи для тебя сочинять.
И верить, что ты, все еще, восхищаешься мной.

Будьте просто человеком
И не лезьте, как по скалам,
К той вершине нашей жизни,
Что зовется идеалом.

Человек, скажи зачем же,
Каждый день ты век за веком
Хочешь перестроить волю;
Будь ты просто человеком.

Кто, скажи тебя осудит
В том, что ты не идеал
И пытать тебя не будут,
Почему ты им не стал.

Жизнь одна и будет больно,
Если силы и труды,
Положив на это поле,
Не получишь ты плоды.

Ваша жизнь прошла бездарно.
Поздно что-либо менять.
Вы не стали идеалом,
Вам ни кем уже не стать.

Так постойте, не стремитесь,
Жизнь повторно не прожить.
Лучше в жизни постарайтесь
Просто человеком быть.

Эта дама, козырная, не идет на руки мне.
Эта дама, козырная, старше чем ее валет.
Эта дама, козырная, разбивает все мечты.
Эта дама, козырная,  ну, конечно, это  ты.
         
Эта дама, козырная, посмеялась надо мной.
И сама того не зная, сделала судьбу игрой.
Эта дама, козырная, снова брошена не в масть.
Эта дама, козырная, помогает мне пропасть.
         
Мне бы с дамочкой моею в паре хоть разок сыграть.
Только  я, увы, не смею ей об этом намекать.
Ну а коль она согласна, наплевать, что слабый ранг.
Я б ничуть не сомневался и пошел бы с ней ва-банк.
         
Но родная, козырная, с кем-то тешится вдвоем.
Снова что-то замышляет с не козырным королем.
Моментально все затеи тлеют, обращаясь в прах.
В этой проклятой игре я...
Снова буду "в дураках".
         
Мне забыть бы козырную, да унять  бы свой азарт,
Но сдвигаю я, в слепую, тридцать шесть крапленых карт.
Мне забыть бы козырную, да в смятении душа:
Ведь игра идет вкрутую... да и дама хороша.
         
Эта дама, козырная, не идет на руки мне.
Эта дама, козырная, старше, чем ее валет.
Эта дама, козырная, разбивает все мечты.
Эта дама, козырная,  ну, конечно, это  ты.

Я создам из минорных гамм
Лучшую из дам.
Синеву морей голубым глазам,
Я ее придам.
Золотистый шелк для ее волос
Соберу в полях.
Ярко - алый цвет ее жарких губ
Подберу в огнях.

Я небесам воздам
Лучшую из дам.
Я отведу ее
В свой волшебный храм.
Я для нее сорву
Все цветы в садах.
Я это божество
Вознесу в стихах.

Я создам из минорных гамм
Лучшую из дам.
Я создам, чтоб потом в нее
Смог влюбиться сам.
Я поселю в душу к ней
Вечную весну.
Все, закончился день...
Через миг усну...

Пробежался по бульвару
Майский дождик, проливной.
Я возьму свою гитару
И устрою выходной.
Пусть подхватит песню эту
Вся листва, как дружный хор.
И своим зеленым светом
Подмигнет мне светофор.
  
Словно золотом расшита      
Лента мокрого шоссе.
Я шагаю по отмытой
И зеркальной полосе. 
Воробьи лихою стаей       
Мне чирикают во след,     
В тон гитаре подпевая,    
Незатейливый куплет.      

Струны звонкие, как капли,
Ливня майского, звенят.   
А деревья, словно цапли - 
На одной ноге стоят.      
В ярких лужах отразилась  
Небосвода синева,         
И цветами по поляне       
Распустились кружева.

I.      Я родил его в трамвае
        По пути из магазина.
        Он был несмышленый парень,
        Нынче вымахал - детина.
        Я его устроил в садик,
        Бегал в школу на собранья,
        Сделал все, чтоб получил он
        Высшее образованье.

Пр.     Я его люблю... 
          Я его кормлю...
             Я его пою...
              Я ему пою... 
        Мой новый тамагочи
        Совсем не то, что старый.
        Он весело хохочет,
        Он хочет очень мало. 
        Он только, сволочь, ночью
        Орет, когда попало.
        Мой новый тамагочи
        Довольно славный малый.

II.     Я над ним сидел часами,      
        Когда он болел ветрянкой.    
        Он был мной окрещен в храме,
        Я таскал его на пьянки.      
        А когда его призвали         
        На два года по приказу.      
        Я нажал почти все кнопки     
        И, с трудом, его "отмазал".  
Пр.                                
III.    Он устроился работать -      
        "Заколачивает деньги".       
        У меня в душе тревога:       
        Скоро сядут батарейки.       
        А недавно он женился         
        На соседской тамагоче.       
        Вывел на дисплей записку:    
        "Предок, улетаю в Сочи".     
Пр.

I.
Наш район напоминал
Заповедные места.
Здесь прибой стихи читал,
Как оратор, без листа.
К морю здесь спускался лес
Поглазеть на танец волн.
Сильно на рожон не лез
Дух стокамерных домов.

Пр.
А Змеинка... что Змеинка...
Просто райская глубинка.
Что ни девочка - картинка,
Что ни парень - хулиган.
Пацаном на той Змеинке
Истоптал я все тропинки.
От ее красот пьянея,
И влюбляясь в океан.

II.
Но технический прогресс
Изуродовал район.
Где с травой шептался лес,
Горлопанит автодром.
Деревенский дух смели
Экскаваторным ковшом.
И в отместку возвели
Двадцатиподъездный дом.

Пр.
III.
Воздух здесь отяжелел.
Переполнился свинцом.
Флоры изумрудный цвет
Не отыщешь днем с огнем.
Ветру негде погулять.
Всюду стены, как забор.
На кого ему пенять
За украденый простор.

Пр.

Фразы, как разные бабочки, в небе летают.
Я их ловлю своим хитросплетенным сачком.
И на листок их, по принципу рифмы, цепляю,
А называется этот гербарий стихом.
         
Дальше - мотив, три, четыре банальных аккорда,
И песнею стих, с допущением, можно назвать.
И я под гитару, тщеславием собственным гордый,
Буду на пьянке девчонкам ее распевать.

Плачет гитара, играет опять вхолостую.
Вяло качают девчонки ей в такт головой.
И ни черта не поняв, что сказать им хочу я,
Дружно захлопают песенке очередной.
         
Я, как артист, поклонюсь им на аплодисменты.
С улыбкой послушаю лестные отзывы я.
Да только песни пишу я не ради пустых комплементов.
А для одной, что всегда понимает меня.

Не спешу уже к тебе на свидания,
У подъезда не торчу до темноты.
И достав последний грош, на вокзале я
Покупаю сигареты (не цветы).

Телефонный автомат, будь он проклятый.
Вечно занят, то гудками, то людьми.
Я сажусь в трамвай с исписанными стеклами.
Кто-то Леночке признался так в любви.

Остановок восемь штук и конечная.
Раньше песню за поездку сочинял.
Не хватило нам разлук между встречами,
Чтобы я тебя навечно потерял.

Вот и кончилось мое ожидание.
Между мною и тобой двойная дверь.
В голове кручу слова оправдания,
Нажимаю на звонок и слышу трель...

Мне понравился твой муж, пучеглазенький.
Кто б другой заревновал, а этот рад.
До сих пор не утолил жажду праздника;
Я таким же был три месяца назад.

Не спешу уже к тебе на свидания,
У подъезда не торчу до темноты.
И достав последний грош, на вокзале я
Покупаю сигареты (не цветы).

I.
Ну где ж теперь она,
Рыдавшая в плечо,
Смотревшая мне преданно в глаза,
На каждый поцелуй 
Шептавшая: "Еще...",
С душой кристально чистой, как слеза.
Ну где ж теперь она,
Звонившая мне в ночь
С вокзалов самых разных городов;
О как ее глаза
Могли бы мне помочь
Понять всю эту музыку без слов.

Пр.
А нынче я наказан
Бабенкой за столом
С раскрашенным лицом, 
Что глазу больно...
И я ее ни разу,
Ни нынче, ни потом,
И хнычет она 
Мною недовольна.

II.
И можно бы не пить
Проклятое вино,
Тем более, особо не спасает.
И было-то недавно,
А кажется - давно
Воображенье с памятью играет.

Пр.
А нынче я наказан
Одним и тем же сном,
Напичканным
Любимой образами.
С размытым силуэтом,
Без запаха духов,
И почему-то 
С грустными глазами.

III.
Вот снова я бегу
Неведомо куда,
Но только от себя не убегаю.
Согнула жизнь в дугу -
Не разогнуть назад,
Ни опыта, ни силы не хватает.

Пр.
И нынче я наказан
Зловещей пустотой,
Которую неплохо бы заполнить.
И для того в рассказах
Я хвастаюсь собой,
Чтоб ненароком, что-нибудь не вспомнить

I.
Оборвалась струна на гитаре.
Будто лопнуло что-то в груди.
Мне опять повезло, меня снова предали
И опять я остался один.
Заменю я струну на другую.
Лучше старой она запоет
Песнь веселую и удалую,
И тоска постепенно пройдет.

Пр.
Я старел, старела и гитара.
Если я не пел, то она рыдала.
Мне добра она всегда желала,
Никогда не предавала.
Для моей души она играла.
От тоски она меня спасала.
Уставал, а ей казалось мало.
Поднимала, воскрешала...

II.
Оборвалась струна на гитаре.
Пальцы мне рассекла до крови.
Она тоже не любит, чтоб ее предавали.
Как девчонка ревнует и мстит.
На стене пропылится неделю;
Дольше гнев я не в силах держать.
Обнимаю ее и беру на колени,
Стало быть, помирились опять.

Пр.

III.
Оборвалась струна на гитаре.
Видно песня ей не по душе.
Было время, мы с нею хиты сочиняли
О каких не мечтаю уже.
Что ж ты снова расстроилась, крошка.
Надоело, и нервы сдают...
Понимаю, прошу, потерпи хоть немножко,
Я последнюю песню пою.

Снова зимний вечер,
День рожденья твой.
Пусть заплачут свечи
Восковой слезой.
Но к рукам бы к нежным,
Мне припасть к твоим.
Так и будет вечно, мама.
Остальное - дым !

Пусть оцепят кругом,
И повалят с ног.
Пусть моим недугам 
Не поможет бог.
Перед ним я грешен,      
Только бог мой - ты.  
Так и будет вечно, мама, 
Остальное - дым.      

Пусть лихие вьюги        
Закружат меня.        
Предадут подруги,        
Предадут друзья.      
Но мое сердечко          
Бьется в такт с твоим.
Так и будет вечно, мама. 
Остальное - дым. 

Как хорошо быть холостым
И тратить деньги как захочешь, 
Домой являться поздно ночью
Без объяснения причин
Как хорошо, когда жена
Твой сладкий сон не нарушает,
Тем, что под утро сообщает:
"Мне шляпка новая нужна".

Не надо думать целый день,
Куда под вечер деть ребенка
И слушать тещин голос звонкий,
Всех критикующий за лень.
Как хорошо быть холостым.
Мне одиночество награда.
В сомнениях мучиться не надо,
А вдруг жена сейчас с другим.

Не надо ждать, когда уйдут
К жене пришедшие подруги
И день рождения супруги
Из года в год иметь в виду.
Как хорошо быть холостым.
Ведь врать не надо благоверной,
Когда ты в настроении скверном,
И можно напиваться в дым.

Пойти к любой из трех подруг,
Ведь холостяк не евнух вовсе.
Побыть у ней желанным гостем,
Приятно скрасив свой досуг.
Как хорошо свободным быть…
Вот жаль, друзья не понимают.
Они хотят, они мечтают
На ком-нибудь меня женить.

Я пишу свои песни по правилам.
Исключений не будет, не жди.
Говорят мне, что это неправильно.
Что ж мешает Вам встать и уйти.

Не терплю я лукавства позорного.
И в поэзии врать я стыжусь.
Если черное что-то, так черное.
До оттенков я не опущусь.

Убежали от буквенных виселиц
Под амнистию собственных жен,
Слабаки, что на правду обиделись,
Вновь я вашей молвой окружен.

Но не стану я рифмы насиловать,
Нарушать их естественный строй.
Коль у Кости жена некрасивая,
Я ее не увижу другой.

Я пишу свои песни по правилам.
Я и в жизни, отчасти, артист.
Я нашел себе термин в словарике.
Оказалось, что я акмеист.

Не знаком с языком я, эзоповым
И от разных метафор далек.
И подтекст хитроумный и розовый
Не умею вставлять между строк.

Я измерил талант свой страницами.
Пара сотен набралась едва.
Я пишу свои песни по принципу,
Чтобы "нет" было больше чем "да".

Уважая, по имени, отчеству
Даже сверстников я называл.
И что есть на земле одиночество
Очень долгое время не знал.

Я пишу свои песни по правилам.
Исключений не будет, не жди.
Да, я знаю, что это неправильно,
Только поздно - меня не спасти.

Я за них получал лобызания
И пощечины я получал.
Но доведись написать мне их заново...
Ничего бы я не поменял!

I.
Вот он подходит, последний трамвай.
В последний момент перед вечной разлукой
Смотрю на тебя, ни вздоха, ни звука...
Я думал ты скажешь: "Не уезжай".

II.
Я думал, что если умчусь далеко,
Разлука потом нам двоим будет в тягость.
Я думал, что трудно подделывать радость,
Но как оказалось, довольно легко.

III.
Забавная сцена: стоим и молчим,
Как будто весь мир тишиной околдован,
Как будто с тобой мы совсем незнакомы
И целоваться - нет нам причин.

IV.
И нет нам причины дать волю слезам,
Гордость отбросив, на шее повиснуть,
Друг друга, как прежде, в объятиях стиснуть,
А мысли и чувства читать по глазам.

V.
И вспомнить, что было,
Записки в цветах,
Признанья в любви
В первых глупых стихах.
    От страсти дрожащие
    Губы и руки.
    И ревность во время
    Недолгой разлуки.
        Любовный набор
        Из обид и прощений,
        Несказанных слов 
        И приятных волнений.
             Несбывшихся слов
             О кольце обручальном
             От первой минуты
             До этой, прощальной.
VI.
Вот он уходит, последний трамвай.
В последний момент на него успеваю
И по привычке кричу: "До свиданья!"
Хотя здесь уместнее слово: "Прощай".

Сколько песен уже посвятил я подружкам,
И любимым и тем, кто не стоит того.
Щедро я расплескал свою душу,
А взамен ничего, а взамен ничего.

Сколько верных друзей растерял я нелепо,
Вместо них подсобрал малодушных юнцов.
Я устал без любви, я устал жить так слепо,
Я устал от наигранных взглядов и слов.
         
Раньше жил, как хотел, ничего не боялся.
И обиде любой, улыбнусь - ерунда.
Раньше жил, как хотел, а вчера испугался,
Я же мог потерять ее навсегда.

Я, конечно бы, мог подыскать себе пару.
Из той дюжины дев, окруживших меня.
И с тоскою сбивать с нею пыль с тротуаров,
И наивно ей лгать, мол люблю я тебя.
 
Сердцу больно в груди, что от боли немею,
Или наоборот, вдруг истошно кричу.
С той, с какой быть хочу - все равно не сумею.
С той, с которой сумею, я, увы, не хочу.

Ради этих глаз я готов на боль, 
Я готов на страх и на риск.
Ради этих глаз можно даже в бой -  
Подарить врагу свою жизнь. 
Да ради этих глаз умереть не грех,
Если в этом спасение их.
А кто раньше был, да забыть о тех,
Ради них, ради них.

Ради этих глаз я пишу стихи,
В них любовь пытаясь разжечь.
Только, видимо, те стихи плохи,
И разжечь могут только печь.
А может стоит мне подвести итог,
Коль я в этом тоже не ас.       
Больше не ступать на ее порог,  
Ради этих глаз, ради этих глаз.

Только нету сил позабыть ее,    
А точнее - желания нет.         
И пока еще, голос мой поет      
О любви мажорный куплет.        
Я и сам смогу, коли есть резон, 
Спеть об этом хоть тысячу раз.  
И гитары звон, и стихи в поклон 
Ради этих глаз, ради этих глаз.

Перережу все струны на балалайке -
Пускай молчит.
И вместо костюма напялю фуфайку,
Плевать на вид.
Блокнот со стихами любимой в подарок
Оставлю я,
И новую жизнь, с другими грехами,
Начну с нуля.

Научусь сквернословить, каждому верить
И пить вино.
Спать по ночам с распахнутой дверью,
Ворам назло.
Зачеркну телефоны знакомых студенток,
Сожгу дневник.
Чтоб в старую жизнь по отдельным моментам
Никто не вник.
         
Буду с шалавами тих и раскован, 
Коль так хотят.
И перестану считать их изгоем -
Какой пустяк.
И, наплевав на все предрассудки,
Шагну вперед.
Друзья посчитают все зто за шутку,
И с рук сойдет.

Разлетятся мечты, да на сотни осколков,
Не жаль совсем.
Без них тяжело, но и в них мало толку
В плену проблем.
Барьер перепрыгнешь, и вырастет новый,
А жизнь летит.
Без замедлений и остановок -
Нельзя сойти.

Мы с тобой сообщники
В сладком преступлении.
Взяли мы в заложники
Жертву сновидения.
Снял недавно с рук моих 
Купидон наручники,
И полез я в рецидив;
На свободе скучно мне.

Мы с тобой, красавица,
Тонко все продумали.
На финтах не спалимся,
Коли будем умными.
Ты, глаза закрыв, рискуй
Только лишь со мной,
А с другими не вистуй
Даже в "восьмерной".

Был большой специалист
По запретным яблокам.
Да беда - свалился вниз
К похотливым бабникам.
А таких, как ты, богинь,
Не найти из тысячи.
Но молю тебя: "Остынь!
Ты меня не вытащишь!"

А вокруг свидетели
С нами пьют за здравице.
Будто не заметили
Между нами разницы.
Только, не дай бог, прокол
И тогда ку-ку...
Зарисуют в протокол
Все "по чесноку".

А когда повяжут нас
За дела амурные.
Вот тогда возникнут в раз
Интересы шкурные.
Ты не дашь за голос мой
Даже медный грош
И на каторгу за мной
Следом не пойдешь.

Я тебя люблю, такую милую, одну,  
Если мне дадут другую - даже не взгляну.
Я люблю твои ресницы, дивной красоты,
В том, что ночью мне не спится, виновата ты.
                                                                  
Вот опять ты улыбнулась - ямки на щеках,
Все во мне перевернулось, не вместить в словах.
Я сегодня стал счастливым, может на беду,
Боже, как же ты красива. Я с ума сойду !
                                                                           
Лягут руки на колени, пальчики в замок,
Ни один скульптурный гений так слепить не смог.
И ваять тебя из глины тоже страшный грех,
Есть античные богини, но ты прекрасней всех !
                                                                           
Волосы спадут на плечи, разогреют кровь,
Раны все в душе залечит мне твоя любовь.
Описать свое блаженство, слов не отыскать,
Просто леди-совершенство, что еще сказать !
                                                                           
За окном гроза бушует и грохочет гром,
Эта парочка ревнует, то что мы вдвоем.
Cнова слышу я знакомый, очень странный звук,
Может это грохот грома, может сердца стук !
                                                                           
Написать бы мне новеллу о душе твоей,
Как любила и болела отразить бы в ней.
Но господь, увы не фраер, ясно дал понять:
"Ты слабак ее стихами к небесам поднять !"

Она не виснет мне на шею,
Не лезет целоваться.
Другой бы в ее чувствах
Давно б засомневался.
Замучил бы расспросами
В тиши ночных аллей.
Но что-то есть такое,
Что тянет меня к ней.

Она не плачется "в жилетку". 
Друзей своих не хает.
Порою, как кокетка,
Она со мной играет.
От поцелуев редко
Становится теплей.
Но что-то есть в кокетке,
Что тянет меня к ней.

Я каждый день девчонку эту 
Не больше часа вижу.
Почти что шансов нету,
Нам стать друг к другу ближе.
Но не смотря на это,       
Люблю ее сильней.          
Ведь что-то есть такое,    
Что тянет меня к ней.      

Да я видал немало женщин,  
Поддатливых и нежных.      
Связался бы с такою,       
И жил бы безмятежно.       
Да только беспокойство     
Терзает все сильней.       
Ведь что-то есть такое,    
Что тянет меня к ней.      

Она прекрасная девчонка    
И внутренне и внешне.      
И если мне "не светит",    
Хоть поживу в надежде.     
Она дает мне силу          
Идти на свет огней.        
И может эта сила           
И тянет меня к ней.

Я шепчу ей на ухо глупые стихи.
Я ей лгу, безбожно.
А она мне верит до гробовой доски...
Но, разве так возможно?..

Пр.
А ночь короткая такая!
В звездах месяц утопает,
И мои слова качает тишина...
Ты прости меня, родная,
Что тебе я слух ласкаю.
Эта чушь не от любви, а от вина.

Я могу экспромтом, я могу красиво.
Я поэт, я повелитель лир.
Я могу в три строчки, даже нелюбимой
Положить к ногам весь мир.

Пр.

I.
Пишу стихи о том, чего не знаю.
Пою о том, чего не испытал.
Пока я молод, Бог мне все прощает.
Хотя по мне, уж лучше б не прощал.
Пишу измену я зеленым цветом,
Хотя уверен - черный цвет ее.
Куда спешить, столкнусь еще я с этим.
А может нет... а  может повезет...

Пр.
Этюды на вольную тему.
Не спетые песни мои.
Пороки, обманы, измены -
Наброски неверной любви.

II.
Делю весь мир на доброе и злое.  
Но все сложнее и абстрактнее чуть-чуть.
Хоть все сложнее и абстрактнее чуть-чуть.
Иду пока дорогою прямою,
Но чувствую, придется мне свернуть.
И воскресают те, кто в грязь упали.
Другие тонут в золоте наград.
Но медленно и верно я шагаю.
Без риска искушений и преград.

Пр.
Этюды на вольную тему.
Не спетые песни мои.
Сомненья, решенья, дилемы -
Этапы большого пути.

III.
Возьму, навскидку, строчку о погоде,
И, мучаясь, сведу ее в куплет.
Ведь вдохновение приходит и уходит,
А у иных, его и вовсе нет.
Извечный спор о музе и таланте
Достал меня до боли в голове.
Любой бы из поэтов-дуэлянтов
Четыре строчки написал бы мне:

Пр:
"Этюды на вольные темы.
Не спетые песни твои.
Все оды, стихи и поэмы
Не стоят двух строчек моих."

I.
Куда девалась спесь
И мой хваленый прагматизм.
Перед тобою здесь
Берет свое животный магнетизм.
Касаюсь губ твоих,
А привкус - горьковатый,
Но я целую их,
Мне все равно приятно.

Пр.
И в сотый раз спешу к тебе -
Сплошное агапэ, сплошное агапэ.
Опять сразит меня в борьбе
Сплошное агапэ, сплошное агапэ.

II.
Я лишь тобой дышу,
Мне этот взгляд необходим.
Я потому живу,
Что изредка встречаюсь с ним.
Я все тебе прощу:
Измену или ложь...
Смирюсь и отпущу
Ты ж все равно уйдешь.

Пр.
Ну а пока спешу к тебе -
Сплошное агапэ, сплошное агапэ.
Опять сразит меня в борьбе
Сплошное агапэ, сплошное агапэ.

III.
Все ложь: и вздох, и стон,
И мне преподано, как лесть,
Чтоб не жалел потом
И думал: "Так оно и есть".
Спасибо за вранье,
(Хоть мне оно привычно)
Вот только зло берет - 
Все снова, как обычно.

Пр.
И в сотый раз спешу к тебе -
Сплошное агапэ, сплошное агапэ.
Опять сразит меня в борьбе
Сплошное агапэ, сплошное агапэ.

Сегодня выходной, она мне позвонила.
В гости пригласила на ужин при свечах.
Добавила, что мужа в тур поездку проводила,
Короче рогоносец остался в дураках.

Я по дороге к ней купил бутылку виски,
Какие-то духи, букет из трех цветов.
Оставил на трюмо своей жене записку:
"Сегодня не приду..." и пару нежных слов.

Сначала все пошло, как в импортном романе:
"О как же я скучала". "О как же я скучал".
Шампанское, вино, разминка на диване.
А в середине ночи в дверь кто-то постучал.

Вот дальше все пошло, как в нашем анекдоте.
Как оказалось, дверь бодал рогами муж.
Сказал, что рейс задержан из-за плохой погоды,
Разделся и пошел оттягиваться в душ.

Я сделал все как надо, я скрылся на балконе.
Я мог бы спрыгнуть вниз, всего второй этаж,
Но я был облачен в одежду Аполлона,
А город очень слабо напоминает пляж.

Я видел сквозь окно, как муж махал штанами,
Которые нашел на полке в душевой.
Потом он громко, вслух, пересчитал стаканы;
Конечный результат лишь разъярил его.

И дальше началось подобье детских пряток.
Муж закрыл глаза, до сотни досчитал.
Я шмыгнул в шифоньер, зарылся в груду тряпок,
Но их котенок, тварь, супругу меня сдал.

Я мог бы возразить, мол так играть нечестно !
Давай еще разок, и чтобы без котов !
Но в данной ситуации спорить неуместно;
Муж вылил на меня весь флакон духов.

Не помню, как дошел я до своей квартиры.
Как вспомню, до сих пор меня бросает в дрожь.
На мой восьмой звонок жена мне дверь открыла,
Сказала: "Ты ж писал, что, вроде не придешь..."

Я мог бы ей ответить, но так болела челюсть.
И я поплелся в ванну, гляжу, а там штаны.
На столике вино, супруга мелет ересь.
Такое вот кино, девчонки, пацаны.

Я взвешивал нюансы, я думал, что мне делать.
Уж очень не хотелось до сотни мне считать.
К тому же нет кота и нету шифоньера...
Я плюнул и с размаху повалился на кровать.

То, что было дальше - догадайтесь сами...
Заместитель мой пошел к себе домой
Выгнал из своей постели следующего зама...
В общем я пол городу испортил выходной.

I.
Твое, красотка, сердце хочу завоевать.
Мои войска с рассветом готовы наступать.
Стоит и ждет приказа вся армия души,
Сначала будут фразы, а дальше, мы решим.
         
Пр.
Вот войска моей души твои штурмуют рубежи.
Но никак я, толком, не пойму;
Мечется по жилам кровь, но у нас с тобой любовь
Превратилась в глупую войну.
         
II.
Отброшены картечью мои войска назад;
Ты на пути к сердечку настроила преград.
Вот полк твоей бравады вниманьем окружен,
Я взял его в осаду - не лезу на рожон.

Пр.

III.
Плацдарм любви изорван, охваченный огнем.
Как жаль, что все маневры ведутся только днем.
Все больше канонады, а мне бы ближний бой.
Но тут кругом засады расставлены тобой.

Пр.

IV.
Любовный треугольник нам мир установил:
Какой-то твой сторонник здесь третий фронт открыл.
Ему легко сражалось, без крови и без драк,
А мне осталась малость - повесить белый флаг.
         
Пр.
И вот войска моей души не штурмуют рубежи.
И не полководцев здесь вина.
Это был неравный бой, сам не знаю, что со мной.
Но проиграна моя война. 

I.
Ей всего лишь двадцать лет;
В этом возрасте так просто
Все ответы на вопросы 
Поделить на "Да" и "Нет".
В этом возрасте душа
Всеми красками играет,
А про черный цвет не знает
Ничего, пока, она.

II.
Ей всего лишь двадцать лет;
Вера в искренность подружек;
И игрушек под подушкой 
Не такой далекий след.
И пока еще свежа
Сладость первых поцелуев,
И пока она танцует 
Свое танго, не дыша.

Пр. 
Ну а я все лезу в судьи,
Все сорю, сорю словами,
Но как только я уйду, она забудет
Все, что было между нами.
И на хохот подружек легко
Отвертеться ей парою фраз:
"Да вы что?! Да он мне никто!"
И права будет тысячу раз.

III.
Ей всего лишь двадцать лет;
Красоте ее девичьей
Совершенно безразлично,
Если косметички нет.
Поцелуй, слетев с руки,
Как всегда, увязнет в розах,
А нечаянные слезы
Не солены, не горьки.

IV.
Ей всего лишь двадцать лет;
Этот возраст не скрывают.
Этот возраст обещает
Столько сладостных побед.
Ей о будущем мечтать,
Быть веселой и беспечной,
Время, хоть и быстротечно,
Но способно подождать!

Пр.

I.
И вроде горе - не беда,
Но я забрался в этот склеп.
И даже самый яркий свет
Не пробивается сюда.
Меня никто здесь не найдет.
Я сам хотел, чтоб было так.
Здесь без проблем и передряг
Лениво жизнь моя течет.

Пр.
А где-то там...
Поют смешные песни.
А где-то там...
Танцуют рок-н-ролл.
А где-то там...
К своей невесте
Влюбленный лезет на балкон.

II.
Здесь очень быстро гаснет день.
И очень долго длится ночь.
Похожи на меня точь-в-точь
Мои сестренки грусть и лень.

Пр.
А где-то там...
Счастливых слез не прячут.
А где-то там...
Не знают слова "ложь".
А где-то там...
Надеясь на удачу,
Играют на последний грош.

III.
Здесь очень сыро и темно.
Здесь невозможно отдохнуть.
Я зритель, что в немом кино
Без слов улавливает суть.

Пр.
А где-то там...
Свиданья назначают.
А где-то там...
Встречают поезда.
А где-то там...
Часов не наблюдая,
Гуляют с ночи до утра.

I.
Мне нравится дама с собачкой,
Живущие в нашем дворе.
Не очень трусливый я мальчик,
Но очень уж злобный терьер.
Я каждое утро с балкона
Любуюсь собачкой и ей.
Мы с ней до сих пор не знакомы;
Трещит голова от идей.

Пр.
Я заведу себе собачку,
Буду в парке с ней гулять.
И, наконец, решу задачку,
Как знакомство завязать.
Я задеру повыше носик,
Я подойду к ней и скажу:
"Какой у вас чудесный песик!",
А дальше вешай ей лапшу…

II.
Купил на одной барахолке
Дешевую псинку себе.
И с ней подлизался к девчонке,
Гуляющей в нашем дворе.
Зовут эту девочку Света;
Теперь каждый вечер вдвоем
Мы с нею проводим в беседах,
Собачки виляют хвостом.

Пр.
Я научился разбираться
В разных марках "Pedigree"
И как при помощи лекарства
Блох из шерсти выводить.
Я подыскал ее сучонке
Медалиста - кобеля,
Но тем не менее к девчонке
Не стал ни грамма ближе я.

III.
И вот, как-то вечером, даме
Поведал я чувства свои.
Она застучала ногами 
И спутались мысли мои.
Взглянул я в глаза голубые
И понял, что это провал.
Но в губы холодные, злые
Я девочку поцеловал.

Пр.
Она влепила оплеуху.
За что, да я не понял сам.
Мою собачку ее сука
Перекусила пополам.
Потом и мне штаны порвала,
А дама все кричала: "Фас!!!
А ну-ка накажи нахала!!!
Ах ты, собачий ловелас!!!"

IV.
Ах, если есть дама с собачкой,
Живущая в вашем дворе,
Вы в рот не кладите ей пальчик -
По локоть отхватит терьер.

Эта девочка с улыбкой озорной
Долго будет жить, теперь, в твоей душе,
Потому как, если встретишься с такой,
От видений не избавишься уже.
Будешь в лицах топ-моделей, кинозвезд
Узнавать ее прелестные черты.
Будешь в трелях птиц и в шелесте берез,
Часто слышать ее нежный голос ты.
         
"Не нужна она мне, вовсе, не нужна"
Сам себя, вдруг, так захочешь обмануть.
Но когда взойдет над городом луна,
У тебя опять не хватит сил уснуть.
А уснешь, она опять проникнет в сон,
И, в который раз, похитит твой покой.
Ерунда, конечно, только ты потом
Жить не сможешь без улыбки озорной.

И, порывшись в груде книжек, записных,
Откопаешь ты заветный телефон.
Испытаешь первой ревности порыв,
От того, что будет долго занят он.
А, услышав ее звонкое: "Але !",
Ты забудешь все, что ей хотел сказать,
Но захочешь, почему-то для нее,
Нечто вроде этой песни написать.
          
Будешь в лицах топ-моделей, кинозвезд
Узнавать ее прелестные черты.
Будешь в трелях птиц и в шелесте берез,
Часто слышать ее нежный голос ты.
Эта девочка с улыбкой озорной
Долго будет жить, теперь, в твоей душе,
Потому как, если встретишься с такой
От видений не избавишься уже...

I.
То в лесу, то в опустевших бараках
С Женькой детство мы свое прожигали.
Мы друг друга не ловили на враках,
Сквозь прицел рогатки мир изучали.
Изучили - оказался он сложным.
Перекручен и запутан местами.
Целиком его понять невозможно.
Ничего, значит будем частями.

Пр.
Я ничерта не смыслю в эмульгаторах.
Он ничерта не смыслит в генераторах.
Но я к нему, а он ко мне привык.
Нам плюнуть раз найти общий язык.

II.
Он биолог, я электрик и точка.
Не хочу сказать, что это призванье.
Но зато в другом уверен я точно -
Никогда он не искал оправданий.
Если вдруг, не дай бог, что случится.
Тьфу, тьфу, тьфу (по доске), чтоб не сглазить,
Он ко мне даже ночью примчится
И в беде никогда не оставит.

Пр.
Я ничерта не смыслю в традесканциях.
Он точно так же, но в электростанциях.
Какая разница, ведь мы же с ним друзья,
И если надо, он без слов поймет меня.

III.
Что-то редко мы с ним видеться стали.
Окопались по своим кабинетам.
Приезжай ко мне, раздавим стопарик...
Жду тебя на выходные к обеду.
Джон, слышь, приезжай,
Раздавим стопарик.
Жду тебя на выходные к обеду.

Пр.
Он мне расскажет, как медузы размножаются.
А я ему, как трансформатор подключается.
Он стал давно мне кем-то из родни...
"Счастливо, друг, и если что, звони..."

Ну что ж, живи веселой жизнью.
Она прекрасна, нету слов.
В ней столько много новых мыслей,
В ней столько новых пацанов.
А я уйду в ночную слякоть.
Мне наплевать, что скажешь ты.
Но я прошу: "Не надо плакать,
Когда завянут все мои цветы."
      
Пускай другие постигают
Святые таинства любви.
Пускай тебя они ласкают,
Пускай дуреют с глаз твоих.
Но если вдруг, когда-то в полночь,
Тебя покинет твой кураж;
Меня ты вспомнишь, вспомнишь, вспомнишь...
Увы, мадам, но я уже не ваш.
         
Бросай же плечи в жар объятий,
Дари свой пыл младым сердцам.
Пускай малец от счастья спятит,
И от того, что взрослым стал.
Но день придет - родник твой знойный
Их губы высосут до дна.
Меня ты вспомнишь, вспомнишь, вспомнишь...
Когда останешься одна.
         
Ну что ж, живи веселой жизнью.
Она прекрасна - нету слов.
И угождать твоим капризам
Твой ухажер пока готов.
Но если ты его "загонишь",
То все случится, как сейчас.
Меня ты вспомнишь, вспомнишь, вспомнишь...
И только бог рассудит нас.

На проспект, залитый солнцем,
Девки высыпят гурьбой.
Разодеты кто во что горазд.
Хоть снимай и фотоснимки
Отправляй в журнал "Playboy".
Или ставь в витрину на показ.
Хромоногая старушка
Опоздала на трамвай.
Мечется и мэра материт.
"Сто тридцатый" легковушку
Не списал, чуть было, в рай,
Но шофер успел затормозить.

Пр.
Пишу свои каракули
В тетрадь, на всякий случай.
Правда хочет правильно.
Фантазия - как лучше.

Задеваю в переходе 
Головою потолок.
Под кого копали - не понять.
Вновь одет не по погоде,
Я привыкнуть к ней не смог.
В день она меняется раз пять.
Шебутная продавщица
Предлагает взять цветы.
Я бы взял, чтоб ей же подарить.
Двадцать пять - пора влюбиться,
Да спалил я все мосты...
Некому и сердце предложить.

Пр.

Любовался ею,
Глаз не отрывая.
А в душе не верил,
Что она чужая.
Красотой блистала,
И умом, и речью.
Только с ней и стало
Мне немного легче.

Занесла кривая,
В пору только плакать.
Сторона чужая -
По колено слякоть.
Заломило руки,
Придавило горло,
Ласковые звуки,
Как резинкой стерло.

Оказалась сильной.
Бог таких не любит.
Оступись, подвинься -
Он тебя погубит.
Но помимо бога
Есть еще и дьявол,
Мы потом посмотрим,
Кто из нас неправ был.

Вся ее дорога -
Ямы да ухабы.
Что-то терпит долго
(Зачерстветь пора бы).
Жизнь ее мозаика -
Нужно склеить части.
Расшибиться в доску,
Подарить ей счастье.

А в больнице воздух - яд,
А за окнами весна.
Ну а я ж безумно рад,
Что все кончилось вчера.
Мне не велено ходить,
А мне велено лежать.
Я прошу окно открыть - 
Дайте подышать. 

Пр.
Медсестричка Катя
В беленьком халате 
Кружит по палате,
Точно егоза.
То укол поставит,
То постель поправит
Я почти влюбился
В Катины глаза.

А в палате старики
Все про язву, да хандроз.
Ну куда им до любви,
Да до шелеста берез.
И халатик медсестры
Не проймет своей длиной.
Ну зачем она весь день
Колдует надо мной 
Пр.
Пролетает день за днем. 
И чем дальше, тем быстрей.
Я поправлюсь и потом
Не увижусь больше с ней.
А хотел бы, еще как.
Я бы ей отдался весь.
Только, черт возьми, не так...
Черт возьми, не здесь...

Расписались в ЗАГСе молодые,
Что их ждет на жизненном пути.
Станут друг для друга ли родными.
Верю я, должно им повезти.
Верю я, должна звезда их счастья
Засиять на небе ярче всех.
Убивайте горе и ненастье,
Да простит господь вам этот грех.
                 
Вот зачитан акт, и пальцам стало,
Как-то неуютно от кольца.
Выбросились вниз, куда попало,
Два судьбою связанных птенца.
Верю я, что хватит сил их крыльям
Удержаться в шквале злых ветров.
Верю, потому что эту силу
Господь дает в награду за любовь.
                 
По обшарпанным ступеням ЗАГСа
Он ее выносит на руках.
Время беззаботно любоваться
Растворилось в юношеских снах.
Верю твердо я, что эти руки
Счастья ей немало принесут.
Эти руки в горе и разлуке,
Верю, ни за что не подведут.
        
Что они в тот миг переживали
Я прочесть пытался с юных глаз.
Со своей судьбой они играли
В этой жизни самый первый раз.
Но судьба, увы, совсем не дура.
Ставки у нее не пятаки.
Она не знает про стрелу Амура
И играть не будет в поддавки.
        
Расписались в ЗАГСе молодые,
Что их ждет на жизненном пути.
Станут друг для друга ли родными.
Верю я, должно им повезти.
Верю жениху я и невесте,
А точнее, мужу и жене.
Коль несчастье, дай им бог, чтоб вместе.
Коли счастье, дай им бог вдвойне !

I.
На мелованной бумаге
Я простым карандашом
Эпизоды жизни рисовал.
Без задора и напряга,
И без веры в "хорошо",
Вернисаж свой глупый составлял.

II.
Смех и плач в моих картинах,
Словно братья-близнецы,
Потому что нет полутонов.
Жаль, что в мусорных корзинах
Обрываются концы
Множества рисунков и стихов.

III.
И замученный работой,
Я валился на кровать,
Наплевав на прелести весны.
Но проказница - природа
Не желала уступать,
Черно-белые рисуя сны.

Пр.
Но, однажды, жизнь меня умаслила
Не иначе, чтобы я воспрял,
Появилась ты и все раскрасила...
Я и красок-то таких не знал.

IV.
Я сначала испугался
Яркой кисточки твоей
Ошибешься цветом - не сотрешь.
За мольбертом улыбаясь,
Ты легко водила ей,
И во мне унялась эта дрожь.

Пр.

V.
Я стоял и любовался,
Как играет акварель,
Как танцует на листе гуашь.
Словно с холодом прощался
Наступающий апрель,
Так рождался новый вернисаж.

Пр.
Наконец-то жизнь меня умаслила
Не иначе, чтобы я воспрял,
Появилась ты и все раскрасила...
Я и красок-то таких не знал.

С возрастом солнце тускнеет,
И деревья становятся ниже
Цветы и игрушки немеют
А звезды нам кажутся ближе.
Но я проверял, невозможно взлететь,
Чтобы рукой их достать.
Так что...
...не торопись взрослеть,
И не спеши вырастать.

А где-то таятся за дверью
Загадки старинного шкафа.
Там жили драконы и змеи, 
А нынче дубленки и шарфы
Теперь мне туда можно только во сне,
Коль разучился мечтать
так что...
...не торопись взрослеть,
И не спеши вырастать.

Друзья, как намек у порога
Что день будет необычайным.
Все детство сплошная дорога,
За пазухой новая тайна.
Друзей ты взрослая будешь иметь.
Их будет не двадцать, а пять.

...не торопись взрослеть, 
И не спеши вырастать.

Брюнеткой, шатенкой, блондинкой
Она в моей жизни была.
Огромная повесть в картинках
О ней получиться могла.
Являлась она в одночасье
Из писем, с последней строки...
Ей было начертано счастье
По линиям правой руки.

Я был у нее на ладони
И чувства свои не скрывал.
В потоке бессонных агоний
Ее я ко всем ревновал.
Вдыхая ее ароматы,
Почти никогда не трезвел.
Давал мне Амур их по-блату,
А я возвращать не хотел.

Наш день был прозрачен и весел.
Нас ночь укрывала плащом.
Я ей написал столько песен,
А сколько их будет еще.
К ней все приводили дороги,
По ней был гитарный мандраж,
И след оставляя про все мои вздохи,
Плясал по листу карандаш.

Анютой, Анжелой, Татьяной
Она называлась в ночи.
Я в сердце своем все изъяны
Тремя именами лечил.
Но юность захлопнула дверцу,
И нету со мною троих...
И только огромное сердце
Все помнит и помнит о них!

Она идет по улице, спеша.
Ей надо заскочить по магазинам.
И кое-что купить для малыша,
Чтоб сделать его чуточку счастливым.

Распущенные волосы ее
Расчешет на пробор холодный ветер.
И на вопрос:'Родная, как живешь?'
'Да лучше всех'-солгав, она ответит.

Будильник утром душу разорвет.
Толкнув ее из сна к промозглой жизни.
О как не хочется ей, но она встает,
И будит тех, кто от нее зависит.

Семейной драмой перештопана душа.
Наружу вырвалась кругами под глазами.
За пару лет почти вся молодость прошла.
Точнее эту молодость украли.
         
Весь мир ее размером три на три.
Пропитан запахом густого перегара.
А на кровати спит хозяин конуры,
Он здесь единственный, но только ей не пара.
         
О если б хоть разок он смог ее понять !
Всего лишь раз, ей нужно очень мало.
Ее душа уже не просится летать.
Она о скалы крылья обломала.
         
Счастливой женщиною стать
С ее характером и внешностью несложно.
Вот только надо многое сломать,
Но нету сил, и это невозможно.
         
Работа измотает нервы ей,
И выжмет до предела, как мочалку.
И вереницей глупых серых дней
Проскачет жизнь, как девка на скакалке.
         
Она идет по улице, спеша.
Ей надо заскочить по магазинам.
И кое-что купить для малыша,
Чтоб сделать его чуточку счастливым.
И кое-что купить для малыша...

I.
Ох уж эти мужики ! 
Так и норовят потрогать.
Чуть поближе подпусти 
И начнет "сбивать пороги".
Будет пудрить вновь и вновь
Он тебе мозги неделю,
Только вся его любовь
Умещается в постели !

Пр. Ох уж эти мужики - (4 раза) 

II.
Ох уж эти мужики ! 
Все бы им повыше ростом.
Чтобы ноги от груди,
А грудь в обхвате - девяносто.
И не страшно им ничуть,
Не боятся просчитаться.
Ведь, когда большая грудь,
Неудобно обниматься !

III.
Ох уж эти мужики !            
К сердцу путь через желудок...
Если с заду заходить,         
То, примерно, так и будет.    
Мне на днях один сказал,      
Дескать, мы глазами любим...  
Если это их глаза,            
То пускай им пусто будет !    

Пр.                                 
IV.
Ох уж эти мужики !            
Только водку пить умеют.      
Ох уж этот сильный пол,       
Прямо на глазах слабеет.      
Ни турниров, ни охот,         
Ни сражений, ни дуэлей...     
Упрощенная любовь,            
До движений на постели !      

Пр.

Видно уж старею я
Под недугами.
Раньше песни сочинял,
"Как перепуганный".
Напишу, спою друзьям,
А им не нравится.
А теперь уже вот так 
Не сочиняется...

На работу и домой -
Путь безрадостный.
Даже встречи с дорогой
Стали в тягость мне.
Как нашкодивший пацан
Отверну лицо... 
Каждый третий корефан
Стал уже отцом. 

Дни, как будто близнецы - 
Все похожие. 
Лицемеры, подлецы
Корчат рожи мне.
Передразнивать не смей -   
Обижаются.                 
С точкой зрения моей       
Не считаются.

Убежал бы хоть куда,       
Так ведь некуда.           
Переделал бы себя,         
Да все некогда.            
Зачеркнуть и снова все,    
Да уж поздно мне.          
Застрелиться бы в висок,   
Так ведь боязно... 

Видно уж старею я          
Под недугами.              
Раньше песни сочинял,      
"Как перепуганный".        
Напишу, спою друзьям,      
А им не нравится.          
А теперь уже вот так       
Не сочиняется !

Я вчера опять сбежал с психушки.
(Медсестра забыла дверь закрыть).
Тщетно две грудастые старушки
Путь пытались мне загородить.

Пулей сторож вылетел из будки
И задвинул на вратах затвор.
Но в дурдоме я "косил" под Бубку,
Что мне трехметровый их забор.

Я бежал в смирительной рубашке,
Рукава крест-накрест за спиной.
Жалко, что смеющимся милашкам
Я не мог в ответ махнуть рукой.

Я мешался с толпами прохожих,
Кто мешал движенью, тех толкал.
Главно все смотрели с такой рожей,
Будто нагишом я рассекал.

Я бежал к своей любимой клушке;
Та, наверно, померла в тоске
В женском отделении психушки,
Два квартала ниже по реке

Но вдруг какой-то гад подставил ножку,
И я упал, ударившись башкой.
Подурнел, как водится, немножко,
Завершив побег очередной.

Снова я привинчен к спинке койки
Жаль, чуть-чуть осталось добежать.
Ерунда, ведь я парнишка бойкий...
Завтра я попробую опять.

I.
Свою любовь от тебя не скрою.
Она не так-то легко далась.
И что ж тогда я буду стоить,
Если сам у себя буду красть.

Пр.
И будут снова писаться строчки,
Слова любви твой слух ласкать.
А вместо точек - многоточья,
Чтоб продолженье дописать.

II.
Писать стихи и рвать на части  
Мой новый стиль с недавних пор.
Я их пишу в порыве счастья,    
Потом читаю - полный вздор.    

Пр.                                  
III.
Пусть я поэт, каких немало.    
Пускай пишу не лучше их.       
А вас богинь, богинь так мало. 
И ты одна, одна из них.        

Пр.

I.
Черт с тобою нас понес
Прошлой ночью на утес.
Видно, небо заманило
Красотой горящих звезд.
И стояли мы безмолвно,
А внизу плескались волны,
И жалел ,что не помолвлен
Я с тобою в этот миг...

Пр.
А старик глядел нам в очи,
И любовь он нам пророчил.
Только был он пьяным очень,
А пьяным верить я не привык!

II.
Черт с тобою нас толкнул
В набежавшую волну.
Но не в ней соленой, пенной,
А в тебе я утонул.
И друзья меня спасали
Уговорами, словами
И со дна меня достали;
Честь им, гадам, и хвала...

Пр.
А старик читал нам книги
И оформил нас в вериги,
Но держал в карманах фиги
(По привычке, не со зла).

III.
Черт с тобою нас загнал 
В этот край озер и скал.
Здесь от бездны до вершины
Место я себе искал.
И нашел его на склоне,
Примостился, как на троне
Думал, что никто не тронет,
Не прогонит от тебя...

Но старик затронул всуе,
Вдруг, княгиню Трубецкую.
Ни к чему, а так - впустую,
И с тех пор мне пусто...

I.
Мне разлука с тобою на пользу пошла,
Хоть ее я с трудом пережил.
Но зато я вчера так легко задышал,
Будто Бог мне грехи отпустил.
Я смеялся весь день, как ребенок, до слез,
Чем шокировал старых друзей.
"Что с тобой ?" - вроде бы и резонный вопрос,
Но ответить я им не сумел.

Пр.
А это ты меня спасаешь,
Наверно, в сотый раз уже.
Только ты и увольняешь
Моей печали сторожей.
Только ты в меня вселяешь
Надежду слабую, но все ж...
Ведь никогда не угадаешь,
Где потеряешь, где найдешь.
         
II.
Мне разлука с тобою открыла глаза,
Чтоб я понял, какой я глупец.
Мне Всевышний на днях кинофильм показал
О страданиях наших сердец.
Но его до конца досмотреть я не смог,
И к тебе через холод и снег,
Заблудившись, слегка, в паутине дорог,
Я пришел, милый мой человек.   
         
Пр.
Ведь только ты меня спасаешь,
Наверно, в сотый раз уже.
Только ты и увольняешь
Моей печали сторожей.
Только ты в меня вселяешь
Надежду слабую, но все ж...
Ведь никогда не угадаешь,
Где потеряешь, где найдешь.
         
III.
Мне разлука с тобою теперь не страшна,
Я клянусь тобой дорожить.
Мне разлука с тобою на пользу пошла,
Хоть ее я с трудом пережил.
Обещаю, что буду являться во сне,
И тебя в свои сны приглашать.
Обещаю, что больше не буду вовек
Я другую богиню искать.

Скажи, Анжела, как ты поживаешь,        
О чем грустишь и в тишине мечтаешь.  
Какой мне взять классический сюжет,  
Чтоб написать твой жизненный портрет,
Быть может, он удастся мне...         
И ты его узнаешь.                    
                                           
Скажи, Анжела, с кем ты завтра будешь,  
Что будешь помнить, а о чем забудешь.
Найду я гамму, что в природе нет,    
И постараюсь написать портрет,       
Он будет сказочно красив...          
И ты его полюбишь.                   
                                           
Скорей всего ты в чудеса не веришь,  
Свой каждый шаг 15 раз проверишь.    
Но я разбавлю нежные тона,           
Добавив в них частицу волшебства,    
И станет чудом мой портрет...        
И ты ему поверишь.                   
                                           
Портрет прекрасен, не напишешь краше,
Ошибки все закрасил день вчерашний.  
Он создан вдохновением моим,         
И образ твой на нем неотразим.       
Но главное достоинство -            
Написан он без фальши.

То ли Муза постарела,
То ли кто-то плюнул в душу,
Но любовные новеллы
Удаются мне все хуже.
Их надутая минорность
Мне потом выходит боком,
Видно, стоит "сбросить скорость"
И не бить банальным слогом.

Отшлифовывать изъяны
Станет делом бесполезным,
Если вечно петь для пьяных,
Ах, как хочется для трезвых.
Мне б сонет о летнем платье,
Об атласной женской коже,
Но за это мне заплатят
Равнодушной кислой рожей...

Мол, нет, не о том ты поешь.
Уж коли ты в рифмах хорош,
То, может быть, для бабы Кати
Ты парочку рифм подберешь.
Мол, завтра у ней юбилей,
Мол, долго живи, не старей...
Строчек на восемь и подпись:
"От сына и дочерей".
И вот уже несколько лет
Пишу поздравительный бред,
А Муза плюет мне в блокнотик
И шутит: "Какой ты поэт..."
Но я "поздравлять" продолжал
И Музу свою обижал,
И рифму про "старость и радость",
Как баба, я в муках рожал.
И был я на Пушкина злой.
За лес его перед грозой.
Ведь даже ему юбилярша
За стих не отплатит слезой.
Так чего ж я жалею себя!
Виноват, что пишу не любя!?
Так поэтом, ведь, надо родиться
И тогда в твою честь затрубят.

Но не хватает материала,
Чтоб в душе заштопать дыры.
И шарахается пьяный
Бог лирического мира.
На него молюсь упрямо,
На алтарь швыряю рифмы.
Он мне что-то мямлит вяло,
То про Музу, то про Нимфу.

И намеком вдохновленный,
Я хватаю авторучку.
И пишу сонет влюбленным...
Плохо! Раньше было лучше.
То ли Муза постарела,
То ли кто-то плюнул в душу,
Но любовные новеллы
Удаются мне все хуже.

Мы с судьбой играли в кости.
Ох и мухлевала, стерва!
У иных бы сдали нервы,
Я лишь хохотал от злости.

Красота - спасатель мира...
Ой, не прав ты был, Михалыч.
Опроверг тебя я напрочь,
Сотворив себе кумира.
Зачастила дружба в гости,
Ну а с ней любовь напару...
Веселил их под гитару,
Втайне хохоча от злости.

Кто друзей на баб меняет,
Все сдвигал со мной стаканы.
Был единственным, желанным,
Верно, водка опьяняет!
Нет опоры в хрупкой трости.
Покатился я с откоса
С риторическим вопросом,
Злясь и хохоча от злости.

А на дне пустой бутылки
Я свою окончил повесть.
Предал все и даже совесть
За мгновенье страсти пылкой.
Мне в ладонь вогнали гвозди,
За богинь грозя распятьем...
Нет богинь! Есть только ****и!
Снова хохочу от злости.

А судьба бросала кубик.
Кубик падал вверх шестеркой.
И в объятьях распростертых
Вновь меня душила грудью.
Крепко так, почти по-свойски,
А глаза наживы алча:
"Супротив меня, ты мальчик!
Мальчик, хохочи от злости".

Что ж, простите мне мой хохот,
Коль он ваши режет уши,
Коль он вам коробит души
И на сон влияет плохо.

Я еду от тебя, ни холодно ни жарко,
И дворники скрипя, сметают с окон снег.
Мотает километры разлуки иномарка
И холодно плюсует в суммарный свой пробег.

Я еду от тебя, а белые снежинки
Блестят как-будто слезы твоих прекрасных глаз.
Стекают по щекам - знакомая картинка,
Но руль не повернется и я не сброшу газ.

Деревья за стеклом приветливо кивают.
Они бегут туда, где твой остался дом.
А мой магнитофон мне реквием играет.
Похоже он со мной сегодня заодно.

Я еду от тебя, давно уже стемнело.
И свет от встречных фар мне режет по глазам.
Свет душу бередит, свет хочет чтоб задело,
Что я не устоял, что сдали тормоза.

Окончился роман, так просто, так банально.
В багажнике лежит последнее "прощай"
Пусть будет больно мне, пусть будет мне печально,
Но я тебя забуду... Забуду так и знай !

Я искал тебя всюду по городу мраморных тел,
Я заглядывал в лица снующей без дела толпы.
И в каждой прохожей тебя я увидеть хотел,
Смотрел и представить не мог как выглядишь ты.              
И в безумном порыве я снова и снова искал,
И не верил в любовь, что живет по-соседству со мной.        
Наши души господь разделил и легко разбросал, 
Но он сделает так, чтоб судьба нас столкнула с тобой.       

Я искал тебя всюду: на улицах и площадях,
И часто бросало от холода в мелкую дрожь.
И демоны в небе резвились меня не щадя,
И острым клинком по телу царапала ложь.                     
Вот снова глаза, вот снова улыбки, цветы...
Но чувствам замена всего театральная роль,
О, Господи, это снова не ты !  
И сердце терзает какая-то глупая боль.                      

Я искал тебя в лицах артисток, певиц, балерин,
И в мыслях своих не раз рисовал твой портрет,
Но мелькали мгновенья, а я оставался один,
И на каждое 'да' выходило по тысячи 'нет'.                  
Вот снова глаза, вот снова улыбки, цветы...
Но чувствам замена всего театральная роль,
О, Господи, и это тоже не ты !  
И сердце терзает какая-то глупая боль.

Я видел красу, но в душах была пустота,
А там, где душа, к сожалению, хромала краса.
Я путался, падал, пытался и снова взлетал,
И улыбки друзей походили на злобный оскал.
А когда я надежду совсем потерял,
И по улицам глупо бродил сам не свой,
Небеса... увидали тебя,
И зашлись над моей головой.

Я так боюсь к тебе привыкнуть.
И ты ко мне не привыкай.
За все нелепые ошибки
Прошу, как в первый раз, прощай.
                                                                               
Боюсь, предчувствие обманет,
Кого-нибудь из нас двоих.
Боюсь, а вдруг привычным станет
Прикосновенье губ твоих.

В минуты сладкого забвенья,
Когда в мои глаза глядишь.
Я так боюсь, что без волненья,
Ты фразу эту  повторишь.

Когда, однажды, ты захочешь     
Мне что-то главное сказать;     
Во мраке самой страстной ночи   
Боюсь твой голос не узнать

Переживания все скрою,          
И от обид всех отрекусь.        
Я в отношениях с тобою          
Лишь равнодушия боюсь.

Я так боюсь к тебе привыкнуть.  
И ты ко мне не привыкай.        
За все нелепые ошибки           
Прошу, как в первый раз, прощай.

Вечер выпускной, девочка в зеленом
Обронит слезу на похвальный лист.
И парнишка, что был в нее влюбленный,
Ту слезу простит, ведь это не каприз.
         
Вечер выпускной, в букетах роз утонет,
Завуч школы, словно супер топ-модель.
На урок детей сегодня не загонят.
Школьного звонка не раздастся трель.
         
Пр. Не раздастся трель, не поставят двойку.
Вместо школьной формы вечерний туалет.
Вянет роз букет, не жаль его ни сколько.
Сколько их завяло за эти десять лет.
         
Вечер выпускной, "Расставаться трудно"-
Директриса скажет, покривив душой.
Согласятся с ней дети обоюдно,
И забыв про все, убегут домой.
         
Пр. Позабыв про все, что въелось так непрочно,
Даже лист тетрадный с линией косой.
Позабыв про все, ведь все осталось в прошлом,
А сегодня вечер... вечер выпускной.
         
Вечер выпускной, аттестаты в руки,
Как путевку в жизнь выдали сейчас.
Все они друзья, все они подруги,
Через год мечтают вновь собрать свой класс.
         
Пр. Но ни через год, ни даже, через десять.
Свой 1О-й 'Б' не собрать никак.
Работа и семья всем души занавесят,
Превратив друзей в мелочь и пустяк.
         
Вечер выпускной, за окошком лето.
Солнце превратило лужи в зеркала.
Десять лет прошло, но стоит ли об этом.
Ведь сегодня праздник во главе угла...

Я стрелой владел легко, только ворон высоко,
В небесах кружил, меня не замечая.
Тетивы звенела нить - я хотел его убить,
Только стрелы до него не долетали.
         
Он сгубил моих друзей: на колени - кто слабей.
Кто сильнее, тех в остроги да в темницы.
Он лишил меня подруг: кто послабже - на испуг,
Остальных порасхватали его принцы.
         
И отвыкнув от речей, вернопреданных друзей,
Я пошел туда, куда глаза глядели.
Я хотел найти других, положиться чтоб на них,
Чтобы душу мне, хоть как-то отогрели.
         
Злость кипела в сотни крат. Предавал я всех подряд.
Все подряд, в отместку, тем же отвечали.
И что стало бы со мной, если б не было одной,
Той, которую спасти меня послали.
         
Кровь ударила в висок, я предать ее не смог.
Я боялся, что она меня покинет.
Ворон снизился чуть-чуть, и стрела пронзила грудь;
Черта-с-два он у меня ее отнимет.
         
Все по-прежнему легко, новый ворон высоко
В небесах кружит, меня не замечая.
Тетивы играет нить, я хочу его убить,
Только стрелы до него не долетают.

Я хочу, чтобы мне везло
И в большом и в малом.
Чтоб такая черта, как зло,
В душу мне не попала.
Чтобы наша с тобой земля
Все быстрей и быстрей крутилась,
Чтоб любимая моя 
На других не польстилась.

Я хочу, чтоб в моих стихах
Было меньше фальшивых строчек.
Я хочу быть в твоих друзьях,
А не мальчиком между прочих.
Я хочу, чтобы мама моя,
Что желала, всегда имела,
Я хочу, чтоб моя семья
Никогда не болела.

Я хочу, чтоб мой младший брат
Поскорее бы встал на ноги.
И я был бы безумно рад,
Коль моей не пошел бы дорогой.
Я хочу научиться петь,
Чтобы было приятно слушать.
Я хочу научиться греть
Ваши мерзлые души.

Я хочу научиться ждать.
Ждать, терпения не теряя,
Научиться хочу молчать,
Все обиды свои скрывая.
Вот и все, чего я хочу.
Можно больше, но это слишком,
И, конечно, о чем-то смолчу,
Чтоб, как исповедь это не вышло.

Однажды на планете исчезли, вдруг, все бабы.
И сразу, вслед за этим, исчезли все забавы.
Роддомы все закрыли, врачей подсократили,
И день "8 марта" всемирно отменили.
         
Вот Вы сейчас смеетесь, а мне ведь не до шуток.
Представьте, нет кондукторш, артисток, проституток.
Представьте, нет девчонок, что пишут на асфальте,
Нет Леночек, Аленок, Кристины Орбакайте.

Остался на планете тот пол, который сильный.
И все, без исключенья, влюбились в порнофильмы.
Зато легко зажили: монахи, импотенты,
Да те, с кого снимали большие алименты.
         
Но что парадоксально - мужики разбогатели.
Деньги получали, а тратить не умели.
Да и на что их тратить, на фильмы из прокатов,
Носки, зубную пасту, да суп из концентратов.
         
Хоть женщины исчезли, но потребность-то осталась.          
И все, под это дело, друг в дружку повлюблялись.
Потом вступали в браки без продолженья рода,
Друг другу изменяли - но это уж порода.
         
Войны прекращались, что Землю-мать терзали.
Солдатики кончались, а новых не рожали.
Итог: когда нет войн и женщин (неприменно).
Планета голубою станет постепенно.

Он ей пел про свечу и про звезды,
Ну а я про "шары" и "шалаву".
Он являлся к ней вечером поздно,
Ну а я, только если желала...
Чтоб в холодных ее объятиях
Попытаться найти тепло,
Только падало с плеч ее платье
Для него, для него...

А потом... а потом было слово,
Слово жаркое, словно огонь.
Для меня это было не ново,
Я привычно играл свою роль.
Свято место бывает и пусто,
Если вытерпеть несколько дней,
Но не мог он сдерживать чувства
И поэтому нравился ей...

Опьянев от дареных букетов,
От ворвавшейся в душу весны,
Заметалась она меж поэтов,
Залезая к нам в мысли и сны.
Мы же рифмами пичкали воздух,
Понарошку друг друга признав.
И опять он про свечи и звезды,
Ну а я про шары и шалав.

Переход от поэзии к прозе
Очень труден бывает, порою.
Заменяются "грезы" на "слезы",
А любовь "неземная" - "земною".
Хоть фасон подвенечного платья
И скрывает от глаз блудный грех,
"Обломали" невесте все party,
И отсюда, обида на всех.

Переход от поэзии к прозе,
Как водой из ведра окатили.
В ЗАГСе были последние розы;
После свадьбы ей вряд ли дарили.
И угас в женихе дар поэта,
На сем поприще был он слабак.
А с моими стихами кассету
Переправили в мусорный бак.

Прошлой жизни моей отголоски
Иногда превращаются в песни.
Разумеется, эти наброски - 
Вариант поэтической мести...
За ее пожиманье плечами,
а корабль мой, севший на мель...
Не звонит, слава богу, ночами,
Чтобы располовинить постель.

Снова неделю за окнами дождь.
Ветер зонты выгибает наружу.
И без сапог никуда не пойдешь,
Весь город одна огромная лужа.

Словно моторные лодки - авто,
Стеною из брызг заливают прохожих.
Нотой мажорной ревет водосток,
Другую он вытянуть просто не может.

Бедный студент накроет плащом
Подружку свою, и в обнимку по лужам.
Ни холод, ни дождь им двоим ни по чем,
И зонт, разумеется, тоже не нужен.

Как надоела всем эта капель.
Уже не понятно, где море, где суша.
Снова полгорода сляжет в постель,
После такого прохладного душа.

I.
Я в грузинском кишлаке
Рассекал на ишаке
И прелестную Гюльзу
Гладил пальцем по щеке.
Говорил мой друг Кацо,
Глядя прямо мне в лицо,
Будто я был его сыном,
А он был моим отцом:

Пр.
"Если ты крутой мущина,
Ты должон имет мащина
И красивая женщина
С белым волосам.
Ты дольжон летать Канары,
Кущить вкусные омары,
А парщивые сигары
Заменить кальян."

II.
Большеглазая Гюльза,
Так же как ее коза,
Очень часто попадалась
В кишлаке мне на глаза.
Я им был безумно рад,
Я срывал им виноград,
А приятель мой, Кацо,
Так же вторил невпопад:

Пр.

III.
Годы пронеслись стрелой
И расстались мы с Гюльзой.
Как живется ей, бедняжке,
Со своей козой.
А приятель мой, Кацо,
Так же глядя мне в лицо,
Все коряво повторяет,
То во сне, то перед сном:

Пр.

I.
Скоро закончится бег.
Я за теплом все равно не успел бы.
Завтра выпадет снег,
Посмотри какое серое небо.
Завтра выпадет снег.
Белою массой засыпет все грубо
И остудит навек
Мое сердце, руки и губы.

Пр.
Завтра будет зима.
Завтра ударят морозы.
Я хочу, чтобы ты поняла:
О тепле мечтать уже поздно.

II.
Завтра выпадет снег.
Правда вальса снежинок не будет.
Он подыщет ночлег,
Как дорогой измотанный путник.
И в пустую кровать,
Что застелена серою грустью
С ним улягутся спать
Все желания, мысли и чувства.

Пр.

III.
Ты не надейся теперь...
Я на вопрос пожимаю плечами.
Сквозь закрытую дверь
Солнце нас не согреет лучами.
Скоро закончится бег.
Я за теплом все равно не успел бы.
Завтра выпадет снег,
Посмотри, какое серое небо.

Пр.

I.
Звезды, холодные звезды, 
Остыли на небе, как кровь на снегу.
Поздно, уже слишком поздно,
Они, хоть не греют, но зато и не лгут.
Поздно, уже слишком поздно,
Они, хоть не греют, но зато и не лгут.

Пр.
В небе ночном звезды горят,
Картины любви, рисуя мне снова.
В небе ночном я вижу тебя,- 
Как ты спишь на плече у другого.

II.
Звезды, безмолвные звезды.
Кому-то казалось, что звезды молчат.
Просто, здесь все очень просто...
Звезды устали о правде кричать.

Пр.
В небе ночном звезды горят,      
Картины любви, рисуя мне снова.  
В небе ночном я вижу тебя,-      
Как ты обнимаешь другого.          

III.
Небо, звездное небо,                
Очень похоже на нас, на людей.   
Много, бесчисленно много,        
Отдельно горящих, холодных огней.

Пр.
В небе ночном звезды горят,      
Картины любви, рисуя мне снова.  
В небе ночном я вижу тебя,-      
Как ты целуешь другого.      

У цирюльника - еврея
За четырнадцать рублей
Причешусь я и побреюсь,
И красивый двину к ней...
К озорной девчонке, Ленке,
Чтоб ее поцеловать
И обнять ее коленки,
Можно многое отдать.
Чтоб обнять ее коленки,
Можно многое отдать.

Я ж отдам всего две сотни
За букет из алых роз.
За большой слоеный тортик
Да за пачку папирос.
А до цели триста метров
Ленка, шик мне мой прости,
Но в костюме и с букетом
Так и тянет взять такси.
Но в костюме и с букетом
Так и тянет взять такси.

У подъезда три старушки
Перемоют кости мне.
Что еще им ветхим нужно - 
Сериал в чужом окне.
А сопливые мальчишки
Захихикают во след,
И соврет ее братишка,
Дескать, Ленки дома нет.
Мне соврет ее братишка,
Дескать, Ленки дома нет.

А потом минута встречи
И с тортом слоеным чай.
Обниму ее за плечи
Робко, будто, невзначай
А она захлопнет двери -
Значит вам туда нельзя
Петь я права не имею,
Хоть вы и мои друзья...
Петь я права не имею,
Хоть вы и мои друзья.

I.
Когда влюбляется поэт,
Никто его не узнает.
И в честь единственной ее
Стихи являются на свет.
Они своею теплотой
Способны море вскипятить,
Но не пытайтесь посвятить
Вы их красавице другой.

Пр.
Ведь каждому поэту
Она всегда нужна.
Та, для которой он творит.
Как жаль, что у поэта
Хрустальная душа.
Один раз треснет -
Больше не звенит.

II.
Когда влюбляется поэт,
Теряя в миг покой и сон,
Он может обойти закон
И, даже, плюнуть на запрет.
Стараясь вознести ее,
Как можно выше, к небесам.
И потеряв отсчет часам,
Дышать и жить одним лишь днем.

Пр.

III.
Когда влюбляется поэт,
Не надо зло шутить над ним.
За то что видит голубым
Он даже самый яркий цвет.
Без вашей помощи хлебнет
Вино любви и яд измен.
Зачем же предлагать взамен
Своих ошибок сладкий мед.
Пр.

На любовь не ворожи,
И колоду отложи,
Все равно соврет,
Все равно соврет.
Кто влюбился, а кто так ...
Поиграться взял, дурак;
Кто нас разберет,
Кто нас разберет.

Поцелуй в конце письма
Может стать дороже ста 
Нагло-вычурных,
Нагло-вычурных.
Непонятной рифмы стих
И приевшийся мотив
Память вычеркнет,
Скоро вычеркнет.

Вдруг решительный пацан
Жизнь твою напополам, 
Жирной линией,
Без сомнения. 
А что сбудется потом
Не зависит от него,
А от времени,
Лишь от времени.

Очень трудно отвыкать
От того, что твоя мать
Насоветует,
Насоветует.
Понадеешься на нас,
Ошибешься пару раз.
Не без этого,
Не без этого.

Я не буду обольщать,
Я не буду обещать.
Слишком много ты
Значишь для меня.
Но коль будет милый твой,
Хоть наполовину мной, 
За твою судьбу успокоюсь я.

I.
Отпускаю душу в весну,
Пусть летит.
На гитаре трону струну -
Зазвенит...
В шахматах, как ротозей
Я потерял ферзя,
И осталась пара друзей,
Которых терять нельзя.
И осталась только одна,
С которой грешил в ночи,
Да еще бутылка вина,
Чтоб горло свое смочить.
Целую горсть адресов
Бросил на днях в костер...
Пару несбыточных снов
Из памяти, напрочь стер.

Пр.
Нота моя не умирай,
Не умирай недопетой.
Боги мои дайте строкам
Перерасти в куплеты.
Память моя зря ты хранишь
Столько дурного.
Радость моя, ну что ж ты молчишь,
Вымолви слово.

II.
И в том не моя вина,
Что сердце весной щимит,
Что девушек трех имена
Мрамор седой хранит.
Был бы бабой - взвыл бы навзрыд,
В подушки излив всю боль...
Но то ли мешает стыд,
То ли не вжился в роль.
Смейся любовь моя,
Не правда ли я смешон,
В пропитых, но верных друзьях
И в ласках распутных жен.
Смейся, не дай мне уснуть,
Не дай обрести покой.
Ведь я не хочу с кем-нибудь
Делиться своей душой.

Пр.
III.
С третьего взгляда любовь -
Грешить уже нету сил.
Хотел я у юности вновь
Совета себе спросить.
Чтоб вновь не послушать его 
И в глупостях утонуть.
Чтобы себя самого,
Хотя бы на миг вернуть...

Пр.

Я устал от безумных падений.
Время удач незаметно прошло.
Все, что сказал в стихотвореньях,
Ни до кого, все равно, не дошло.

Был мой мир возмутительно чистым.
А мне показалось, что он неживой.
И я раскрасил его высохшей кистью.
И стал он другим, где ты не со мной.

В раскрашенном мире пусто так стало,
Что захотелось его разломать.
Все зафальшивило, даже гитара.
Видно устала меня понимать.
                 
В мире чужом все осталось как было:
Правда, так правда, вранье, так вранье.
В мире моем все смешалось и слилось,
Теперь даже имя не знаю ее.
                 
Надо бежать, но дороги не знаю.
Но и стоять не хочу, не могу.
А... пойду наугад, а вдруг угадаю,
Свой мир перекрасить обратно смогу.
         
Был мой мир возмутительно чистым.
А мне показалось, что он неживой.
Но я найду краски и кисти.
И сделаю так, что ты будешь со мной.

В воздухе туманится вранье,
И в аду танцует воронье.
Заблудился, заплутал я здесь.
В поисках пути извелся весь.
Но на счастье или на беду
Вижу в небе я свою звезду.
И иного выхода мне нет,
Лишь идти на этот яркий свет.

Козни строят на дороге мне.
Не поверю дуре я, Луне.
Свет ее и ярче и светлей,
Только не согреюсь я под ней.
А моя звезда средь бела дня
Греет лучше солнышка меня.
А вокруг Луны одна лишь ложь.
Дура, ну а с дуры что возьмешь.

Кто-то шепчет мне: "Ты опоздал.
У твоей звезды ослаб накал".
Шепчут не враги мои - друзья.
Знают точно чем убить меня.
Ты прости меня моя звезда,
Что не крикнул во весь голос: "ДА !!!"
И, когда ты падала опять,
Не успел желанье загадать.

Мне трудно немного, что тебя не обнять   
Не крикнуть: "Люблю !",- на виду у прохожих,      
И ласковых слов друг другу сказать         
Мы тоже не сможем, не сможем, не сможем.   
                                                         
Пр.
Это любим не мы, а наши сердца.             
То встречаются, то расстаются,             
И так день за днем стучат без конца,       
Так сильно стучат, что, боюсь, разобьются.   
                                                         
Я снова уйду, ничего не сказав,            
Ты снова уйдешь, ничего не услышав,        
И каждый из нас по-своему прав,            
Но почему, почему же так вышло ?  
         
Пр.                                             

Украв у судьбы пару сладких минут,         
Не требуя большего, счастливы этим.         
Наивно боимся, что их отберут.             
Безумные взрослые... малые дети.           

Пр.                                             

В минуты разлуки сердце бьется сильней.    
Ему тесно в груди, ему хочется воли.       
Птицей в небо взлететь и встретиться с ней,
Позабыв обо всем, о грусти и боли.           

Пр.

Там, где первые стихи
Всех девчонок распугали.
Где пожатию руки
Поцелуй предпочитали.
Где  под запахи любви,
До того, как мы расстались,
Пальцы нежные твои
В мои волосы вплетались...

Пр.
Там бреду я наугад,
То смеясь, то злясь.
Выверяя каждый шаг,
Не оглядываясь !

II.
Там, где сладкое "вчера"
Вызывало только зависть,
Там, где свадьбы "на ура"
Друг за дружкою игрались,
Там, где слово "не ревнуй"
Оставалось незаметным,
Там, где первый поцелуй
Так и высох безответным...

Пр.

III.
Там, где каждая слеза,
Словно памятник постели,
Там, где женские глаза
До предела обнаглели,
Там, где трубку рвут из рук,
Чтобы вякнуть о погоде,
Там, где каждый новый друг
Хуже бабы сплетни сводит...

Пр.

IV.
Но бывает иногда,
Лезет в душу мне тревога.
Все кончается всегда,
Знать закончится дорога.
И назад не повернуть,
И на месте не остаться,
Вот тогда все и придут
Надо мною посмеяться !

Пр.
Но упрямо наугад,
То смеясь, то злясь,
Я иду, чеканя шаг,
Не оглядываясь !

Обещаю множество картинок,
Обещаю разлюбить блондинок,
Обещаю разучить все ноты
И сыграть "Турецкий марш".
Обещаю танцы до упаду,
Обещаю танго и ламбаду,
Обещаю ваши телефоны
Заучить как "Отче наш"

Обещаю увеличить ночи,
Обещаю сделать дни короче,
Обещаю девочку Олесю
Разорить на две любви.
Обещаю изменить свой возраст,
Обещаю изменить свой голос,
Обещаю сдать в макулатуру
Из бумаги корабли.

Обещаю хохотать в платочек.
Обещаю в сердце колокольчик,
Чтобы звук от каждого удара
Превращался в перезвон.
Обещаю ждать до полвосьмого,
Поменять слепого на хромого,
Обещаю дать своей любимой
Обмануть меня резон.

Ты мне говоришь, я обольститель женщин,
И что в любви, как в картах, на даму мне везет.
А я к ним отношусь, как-будто это вещи,
И примеряясь к ним, я потерял им счет.
         
Ты мне говоришь, и не подозревая,
Что каждая из них, как выпитая боль.
Три четверти из тех, из тех, кого я знаю,
Не любят, но красиво, играют эту роль.
         
Ты мне говоришь, что слишком я порочен.
И  что в любовь не веря, сменил ее на страсть.
Избавь меня, прошу, от дьявольских пророчеств,
И если я споткнусь... не помогай упасть.
        
Ты мне говоришь, конечно их немало,
Губами по щеке, как-будто бы любя.
Но ни одна из них ни разу не сказала:
"Пожалуйста приди, мне плохо без тебя."
        
Ты мне говоришь, что я не верю в чувства,
О как же ты не прав, я верю, черт возьми.
И пусть в моей душе, пока еще все пусто,
Вся эта пустота - пространство для любви.
        
Ты мне говоришь, и спорить я не буду,
И сетовать  на то, как сохну я в тоске.
А чтоб пересчитать  мои счастливые минуты,
Мне хватит пальцев на одной руке.

I.
Она уже не придет,
И ждать мне ее нелепо.
И новая сигарета 
Пальцы мои обожжет.
Единственный шанс на сто,
И зря я в окно так пялюсь.
Увижу ее, обознаюсь,
Похожее просто пальто.

Пр. И только она уже не придет

II.
Она уже не придет,
Она  и не обещала.
Она и вчера это знала,
Прося извененья вперед.
И если это обман,
Мне грех на нее обижаться,
Ведь полон неясных абстракций
Затеянный мною роман.

Пр.

III.
Она себя бережет,
И делает все осторожно.
И от ошибок, возможно,
Она себя и спасет. 
Она себя сохранит,
И страх ей в этом поможет.
Но я же без умыслов ложных     
В гости ее пригласил.

Пр.

IV.
Конечно же здесь ни причем     
Часы, день недели и транспорт. 
Я все проклинаю напрасно,      
Я просто забыл об одном.       
Не дал ей меня понять,         
Не дал ей в меня поверить.     
И стук не раздастся в двери,   
И можно ее запирать.           
                                 
V.
Она уже не придет,             
Обида надежду сменяет.         
И что я скажу ей, не знаю,     
Когда судьба нас столкнет.     
Наверное сделаю вид,           
Что верю нелепой причине.      
Обида со временем сгинет.      
Или перегорит.

Пр.    
                             
VI.
Она уже не придет,             
И ждать мне ее нелепо.         
Но сердце не верит в это.      
Тоскует, а все же ждет... 
    
Пр.

О нежность этих алых губ,
И легкий поцелуй, воздушный.
Мой стих несовершенен так и груб.
И, слава богу, что он вам не нужен.
Мой стих несовершенен так и груб.

О нежность этих карих глаз,
Пленящая завидным постоянством.
Увы, я не пишу стихов о вас,
Чарующие пленницы романсов.
Увы, я не пишу стихов о вас.

О как беспомощен и холоден мой пыл.
Его бы разогреть огнем волнений.
Влюблялся - да, но разве я любил...
Ни перед кем не опускаясь на колени.
Влюблялся - да, но разве я любил.

Почти не чувствуя порывов и страстей,
Не совершая подвигов безумных,
Разбил я жизнь на десять тысяч дней,
Которые прожил весьма разумно.
Разбил я жизнь на десять тысяч дней.

Все чаще я ловлю себя на том,
Что стал противен мне цинизм распутных песен.
Когда склоняюсь над пустым листом,
То так и хочется погладить против шерсти.
Когда склоняюсь над пустым листом.

О нежность этих алых губ,
И легкий поцелуй, воздушный.
Мой стих несовершенен так и груб.
И, слава богу, что он вам не нужен.
Мой стих несовершенен так и груб.

В таксофон монетку брошу,
Словно взятку за любовь,
Чтоб услышать вновь:
"Здравтвуй, мой хороший!"
На минутку души свяжет
Телефонный проводок
И за каждый слог
Нас рублем накажут.

Это платим мы за наше расставанье,
За звезду, не снятую с небес.
Это платим мы за наше расстоянье
По тарифу МТС.

Полетит, считая мили,
Электрический сигнал,
Чтобы рассказать
Все моей любимой.
Нудным писком автоматы
Ограничивают нас
И в который раз
Требуют доплаты.

Это платим мы за темные свиданья.
Чтоб, хотя бы голос наш воскрес.
Это платим мы за наше расстоянье
По тарифу МТС.

Но ее услышав голос,
Мысли путаются, врут.
Все ж какой абсурд,
Разговор на скорость.
Все, конец! Прощанье наспех
И короткие гудки...
Снова далеки,
Снова мы несчастны.

Это платим мы за наше привыканье,
Что над любовью влавствует прогресс.
Это платим мы за наше расстоянье
По тарифу МТС.

29 февраля 2000 г.

Ответь, сестра: 
"Зачем на свете ты живешь ?"
В который раз 
Пытала Правда злую Ложь.
Зачем тебе 
Любовь о камни разбивать,
Учить людей 
Друг друга слепо предавать ?
         
Неужто ты, 
Кого-то делая врагом, 
Уснешь легко,
Спокойным беспробудным сном,
Чернеют дни 
От мерзких гадостей твоих,
Когда одни 
Легко клевещут на других.
         
Солгать глупцу
Иль облапошить дурака,
Тебе легко 
И не дрожит твоя рука
Но тот глупец 
Честнее многих умных был,
Он верил ей 
И этой верой дорожил.
         
Но ей в ответ 
Лукаво улыбнулась Ложь:
"Скажи и мне, 
Зачем на свете ТЫ живешь
Глаза людей,
Ведь колишь ты, сестра, не я.
Ведь о тебе
Они такое говорят.
         
И о любви, 
Что умирает меж камней
Слова твои, 
Сестренка, тоже не ко мне.
Любви конец
Не от того, что люди лгут,
А лишь тогда, 
Когда всю правду узнают.
         
Хоть ты всегда 
Бываешь чистой и простой,
Но иногда, 
Ведь становлюсь и я святой.
Без правды жить, 
Нельзя - все люди подтвердят.
Но и без лжи 
Они навряд ли захотят.

Памяти Жанны Геец
10.11.69 - 4.09.97

Прости за то, что был я далеко.
Прости за то, что поздно я узнал.
Прости за то, что песен и стихов
Я для тебя ни разу не писал.
         
Прости за то, что я не разгадал
Твоей души всю прелесть и красу.
Прости за то, что боль, когда узнал,
Не выжала из глаз моих слезу.

Прости за то, что я жестоким стал.
Прости за то, что Бог не нужен мне.
Его я раньше не воспринимал.
Ну а теперь... ну а теперь - вдвойне.
         
Прости за все обиды прошлых лет
Те души, что хранятся в темноте.
Прости, что свой единственный букет
Оставил я на мраморной плите.
                 
Прости за то, что кто-то смерть твою
Возвел в разряд последних новостей.
Сто раз я пел и снова повторю:
"Как мало у нас преданных друзей !"

Я писал роман о нашей любви.
Я довольно долго его сочинял.
Я героев в романе всех наградил,
Я злодеев в романе всех наказал.
      
Я твоей, почти, добился любви.
Я свою, тебе, почти доказал.
Но пришел злодей и четыре главы
Зачеркнул, и по-своему переписал.

Он, конечно бы, мог написать свой роман,
Но ему бы пришлось все с нуля начинать.
А ведь он не писатель, а графоман,
И зачем, если можно готовое взять.
         
Все сильней и сильней сгущается мрак.
Я уже, далеко здесь, не главный герой.
А проклятый злодей - сделал дело и рад.
Над последнею точкой заносит перо.

Прошу, не дайте вы ему поставить точку.
Я свой роман еще не дописал.
Позвольте дописать мне, хотя бы пару строчек
С обратной стороны листа...
С обратной стороны листа.

Ну дайте мне последний шанс, я все исправлю.
Хотя б один, единственный из ста.
Хотя бы пару строк, и я ее восславлю,
С обратной стороны листа...
С обратной стороны листа.

Сказать тебе: "Люблю", - о, боже, я не смею.
Как вкопанный стою во власти твоих чар.
В глаза твои смотрю, и на глазах робею.
Теряю я своей, прекрасной речи дар.

Сказать тебе: "Люблю". Сказать всего лишь слово,
Которое другим я повторял не раз.
Казалось бы легко, казалось бы не ново,
Но я боюсь вспугнуть сиянье этих глаз.

Сказать тебе: "Люблю", а вдруг это неправда.
А вдруг моя любовь развеется, как дым.
Я неуверен в том, что с нами будет завтра.
Я плохо верю чувствам, особенно своим.
         
Сказать тебе: "Люблю",- ты этого достойна,
Но я свою любовь прилично замарал.
Растратил на стихи, тосты, цветы, застолья.
Так мало приобрел, так много потерял.
         
Сказать тебе: "Люблю", - о, боже, я не смею.
Как вкопанный стою во власти твоих чар.

Все, цветные сны не снятся мне,        
И день окрашен в грязно-серый фон.     
Моя печаль не топится в вине,          
Твой голос забывает телефон.           
                                             
Все, красивой повести конец,           
И незачем читать ее мне вновь.         
Мой разум, мной воспитанный подлец,    
Погасит в сердце первую любовь.        
                                            
Увы, моя гитара не поет,               
И смысла нет в рифмованных словах.     
Я птица мертвая, застреленная в лет,   
Так и не знавшая полета в облаках.     
                                             
Увы, я улыбаться перестал,             
Из корешей меня никто не узнает.       
Я очень долго плыл, но я устал,        
И пусть во мне моя любовь умрет.       
                                                      
Прости, я притворяться не могу,        
Быть может в этом я создал себя не так.
И жизнь еще не раз согнет меня в дугу, 
Еще не раз лицом почувствую кулак.      
                                                      
Мне тебя в обратном убедить,           
Пустяк, конечно, надо только подыграть.
Но больше мне не хочется звонить,      
Тем более не хочется писать.

А ты с другим в кино ушла, а я стою под дверью.
Опять меня ты провела, и я, дурак, поверил.
Стою и жму на твой звонок, а ты не открываешь,
Но ты рискованный игрок, и ты со мной играешь !
                                                                  
Стою у театра третий час, под курткой прячу розы,
А стрелки на моих часах застыли от мороза.
А ты проклятый сериал смотрела, слезы лила,
Тебя Луис очаровал, а про меня забыла !
                                                                  
Я из билетов самолет сложил и вверх подбросил,
Быть может ветер унесет, на твой балкон забросит.
Букет застывший подарил девчонке на скамейке
И с автомата позвонил тебе за две копейки !
                                                                  
Ты мне сказала: 'Извини, я больше так не буду,
Еще раз в театр пригласи, я точно не забуду.'
И я, наивная душа, опять тебе поверил,
И в сотый раз я, не дыша, стою под этой дверью...
Стою и жму на твой звонок, а ты не открываешь.
Ну все, азартный мой игрок, сегодня проиграешь !!!

Фотокарточки  на память
Мне ее, увы, не нужно.
Память, лучший мой художник,
Нарисует все, как нужно.
Из палитры ярких красок
Образ милый нарисует,
Образ нежный и прекрасный,
Пусть ее пацан ревнует.
                                                                            
Пусть, услышав эту песню,
Он ее ко всем ревнует.
Но поймет, что есть на свете
Нечто больше поцелуев.
Нечто больше слов банальных
И признаний алкогольных,
Что еще вчера звучали,
А сегодня стало больно.

Но гадать я ей не стану.      
И судьбу ее пророчить.        
И делить свои желанья         
На десяток глупых строчек.    
Не дай бог ее запутать,       
Иль признанием обидеть        
Пусть уж будет все, как будет,
Поживем, тогда  увидим.

Храни тебя господь
От умных дураков.
Храни тебя господь
От дружеских врагов.
От малых и больших измен.
Лекарственно-больничных сцен.
Храни тебя господь
От траурных венков.

Храни тебя господь
От шаловливых губ.
Храни тебя господь
От злых и пьяных рук.
От тех, кто не поймет тебя.
От тех, кто предает тебя.  
Храни тебя господь         
От зависти подруг. 

Храни тебя господь         
От бесполезных дней.       
Храни тебя господь         
От проливных дождей.       
От горя и дурных вестей,   
Никем не прошенных гостей. 
От яркой красоты,          
Не греющих огней.

Я купил бы твои поцелуи.
Я купил бы все ласки твои.
Только в сердце моем
Слишком мало любви,
Да и ей заплатить не смогу я.

Я купил бы твои сновиденья
И бессонные ночи твои.
Только в сердце моем
Слишком мало любви,
А она здесь имеет значенье.

Я украл бы твои силуэты
У холодных, бездушных зеркал.
Только, даже себе,
Слишком часто я лгал,
Что уже мне не верится в это.

То ли это случайность, не знаю, 
То ли, все-таки это судьба,     
Мой погасший огонь разжигает,   
Чтобы он превратился в пожар.   

Бесполезно, ведь есть и другие. 
Кто водою огонь заливал.        
Кто бросал в него ветки сырые,  
Чтобы он никогда не пылал.      

Бесполезно, ведь есть и другие, 
Кто боялся, что будет пожар.    
И, скрывая мечты свои злые,
Над остывшей золой хохотал.